ЦЕЛИТЕЛЬНИЦА ЦЗЯО НО

К западу от храма, шагах этак в ста, находился дом господина Даня. Он был сын магната старой семьи, но в большой тяжбе сильно разорился. Семья была малочисленная, и он переехал жить в деревню, так что с этих пор дом его опустел.

Студент обрадовался, но оказал, что не смеет быть ему учителем, и просил разрешения стать его другом. Затем он спросил, почему этот дом так долго стоял заколоченным.

Теперь только студент узнал, что он не Дань. Час был уже поздний, а они беседовали и смеялись в полном удовольствии. Юноша оставил его разделить с ним постель.

На рассвете появился мальчик, который стал раздуватьв комнате угли. Юноша поднялся первым и ушел во внутренние помещения, а студент сидел еще, закутавшись в одеяло. Мальчик вошел в комнату и доложил:

Студент, встрепенувшись, вскочил. Вошел старик, у которого белым-белели волосы. Он подошел к студенту и стал его усердно благодарить.

И с этими словами старик поднес ему пару парчового платья, соболью шапку, чулки и туфли. Затем, видя, что студент умылся и причесался, старик крикнул, чтобы принесли вина и закусок. Студенту было неизвестно, как называются все эти столы, диваны, одежды, халаты, но они блистали столь яркими красками, что стреляло в глаз.

Вино обошло по нескольку раз. Старик поднялся, стал прощаться и ушел, волоча за собою посох. Закусывать кончили. Юноша представил Куну свои упражнения в стильном изложении. Все это были вещи, написанные в старинной форме, современных же не было совершенно. Кун поинтересовался, почему это у него так выходит.

К вечеру он опять наливал Куну и говорил ему:

После игры юноша велел ей еще раз обнести вином по большому бокалу. Кончили пить только в третьей страже.

На следующий день они встали рано и уселись заниматься. Юноша оказался в высшей степени сообразительным и способным: стоило ему пробежать что-либо глазами, как он уже читал это наизусть. Месяца через два-три он уже владел кистью с поразительным мастерством.

Оба уговорились теперь устраивать выпивку каждые пять дней. Садясь пить, юноша сейчас же звал Сян Ну. Однажды вечером студент, уже полупьяный и в разгоряченном настроении, так и уставился на нее. Юноша понял и сказал:

- Эта служанка - воспитанница моего отца. Вам здесь пусто и далеко, семьи нет... Я днями и ночами давно уже о вас думаю. Придется, пожалуй, вам сыскать какую-нибудь прекрасную подругу!

- Если вы серьезно хотите облагодетельствовать меня, удружить, - сказал Кун, - нужно, чтобы она была непременно похожа на Сян Ну!

Прожили так полгода.. Как-то студенту захотелось попорхать за городом. Придя к воротам дома, он нашел их закрытыми извне и спросил, почему это так.

- Мой отец боится, что всякие связи и знакомства вносят в мысли беспорядок. В виду этого он и решил отказаться от гостей.

После этих слов студент тоже стал спокойнее. Наступила сильная жара и духота. Они перенесли свой кабинет в садовую беседку. У студента на груди вдруг вскочила опухоль, величиной сначала с персик, а через ночь уже с чашку. Она болела и мучила студента, который стонал и охал. Юноша наведывался к нему с утра до вечера. Сон и аппетит пропали. Еще прошло несколько дней, чирей разрастался, и больной еще решительнее отказывался от пищи и питья. Зашел и сам старый хозяин, сел против него и тяжко вздохнул. Юноша сказал:

Как раз в это время вошел мальчик и доложил:

- Барышня Цзяо пришла. Тетка и барышня Сун тоже здесь.

- Это мой чудесный друг, - поторопился сказать юноша, - не отличающийся от единоутробного брата. Сестренка, ты хорошенько его вылечи!

- Поделом у вас такая болезнь, - засмеялась дева, - сердечный пульс взволнован! Однако, как ни опасна болезнь, вылечить ее можно. Только вот что: кусок кожи уже весь наполнен. Иначе, как разрезать кожу и выскрести мясо, нельзя!

И вот она сняла с руки золотой браслет и наложила его на больное место, полегоньку да потихоньку все прижимая да прижимая. Чирей вздулся на дюйм, если не выше, выйдя за браслет, но зато остальная опухоль у корня вся целиком собралась внутрь и уже больше не походила шириной на чашку, как прежде.

Затем она другой рукой раскрыла газовый свой воротник, отвязала привесный нож, у которого лезвие было тоньше бумаги, и, держа браслет в одной руке, а нож в другой, легким-легким движением прорезала нарыв у самого корня. Темнокрасная кровь хлынула потоком, замарав кровать и постель.

Студент настолько жаждал близости к нежно-кокетливой красавице, что не только не чувствовал боли, но, наоборот, все боялся, что она скоро кончит дело с разрезом и недолго еще будет возле него.

Девочка подобрала шарик, вложила его в рот и проглотила.

- Выздоровел! - сказала она и быстро выбежала.

Студент подпрыгнул, вскочил и пошел благодарить. Упорная его болезнь - словно потерялась. Однако он весь погрузился в думы о яркой красоте лица девушки и мучился, не владея собой. С этих пор он забросил книги и сидел с тупым видом, не имея больше никаких оснований надеяться. Юноша уже заметил это и сказал:

- Кого? - спросил Кун.

- Тоже из моей родни!

Студент погрузился в раздумье, пребывал в нем довольно долго и только промолвил:

- Не надо!

Отвернулся лицом к стене и продекламировал:

Юноша понял его намек.

- Мой отец относится, знаете, с большим уважением к вашему безбрежному дарованию ученого, и всегда ему хотелось породниться с вами путем брака. Все дело в том, что у нас есть только одна маленькая сестренка, которой слишком мало лет. Но есть у нас милая Сун, дочь моей тетки, которой семнадцать лет. Она, знаете, совсем, совсем не груба и не урод. Не верите мне - так вот: сестрица Сун каждый день проходит мимо беседки в нашем саду. Подкараульте ее у передней пристройки, посмотрите и сами увидите!

На следующий день юноша вышел из комнат и поздравил Куна.

- Слажено! - сказал он.

После «соединения в чаше» Кун чувствовал, что сердце его и душа удовлетворены совершенно.

Однажды вечером юноша обратился к нему со следующими словами:

Сказал, а у самого так и закрутились нити мыслей о разлуке.

Студент выразил желание ехать вместе с ними, но юноша советовал ему вернуться к себе на родину. Студент сказал, что это ему будет трудно сделать.

Не прошло и минуты, как старик отец привел свою Сун и подарил студенту сто лан желтого золота. Юноша взял мужа и жену за левую и правую руку, велел им закрыть глаза и не смотреть. И вот они как-то вспорхнулии пошли по пустотам. Могли только ощущать, как свистит в их ушах ветер. Летели долго.

Студент открыл глаза и в самом деле увидел свое родное село. Теперь только он убедился, что юноша - не человек.

Радостно постучал Кун в ворота своего дома. Для матери это было совершенною неожиданностью, а тут еще она увидела его красивую жену. Принялись все вместе радоваться и утешаться... А когда Кун обернулся - юноши уже не было.

Сун служила своей свекрови, как хорошая дочь. О ее красоте и добродетели слава шла не только по ближайшей округе, но и далеко за ее пределами.

Впоследствии Кун выдержал экзамен на «поступающего на службу» и получил должность судьи в Яньани. Забрал семью, отправился по назначению; но мать его, за дальностью расстояния, не поехала.

Спросил его о сестре. Оказывается, она вышла замуж, но свекровь умерла, и она в глубоком горе.

Переночевав, Кун простился и уехал. Потом вернулся зместе с женой. Пришла и Цзяо Но. Взяла на руки Кунова сына, стала обнимать, покачивать, играть с ним.

Кун поклонился ей и благодарил за оказанное ему тогда благодеяние.

- Смотри, - сказала она сестре, - твой муж знатен, рана тоже давно залечена, а боли-то все еще небось не забыл?

Ее муж тоже пришел познакомиться и навестить. Переночевав ночь-другую, уехал.

Однажды юноша, со страдальческим выражением лица, сказал Куну:

- Небо посылает нам злое бедствие. Можете ли вы нас спасти?

Кун не понимал, в чем дело, но самым решительным образом заявил, что он возьмется. Юноша выбежал, созвал всех домочадцев в гостиную, где они, став в ряд, стали ему кланяться. Кун был в сильном недоумении и принялся настойчиво расспрашивать.

- Мы, - сказал юноша, - не люди, а лисицы. Сегодня будет большая беда от Громового. Если вы согласитесь подвергнуть себя опасности, то весь наш дом может рассчитывать на жизнь и невредимость. Если же нет, то прошу вас забрать сына и уходить, чтобы не обременять нас!

Кун поклялся жить и умереть вместе с ними. Тогда юноша велел ему встать с мечом в руках у ворот.

- Громовик ударит - так вы не шевелитесь, - наставлял он Куна.

Безумный ветер вырывал с корнем старые деревья... Кун стоял ослепленный и оглушенный, но нимало не шевелился, неподвижный, как гора. Вдруг среди клубов тумана и черных туч он увидел, как что-то вроде беса, с острым клювом и длинными когтями, выхватило из норы человека и стало вместе с дымом прямо вздыматься вверх. Прищурясь, взглянул Кун на одежду и башмаки, и ему показалось, что это Цзяо Но. Он рванулся, подпрыгнул, отделившись от земли, и ударил беса мечом; вслед за его ударом бес упал вниз. Миг - и гора обвалилась. Гром грянул резко и свирепо... Кун свалился и тут же умер.

Вскоре погода прояснилась. Цзяо Но уже могла подавать признаки жизни. Увидя, что студент лежит мертвый рядом с ней, она громко заплакала:

- Господин Кун умер за меня. Как мне жить теперь?

Сун тоже вышла, и они обе понесли его в дом. Цзяо Но велела Сун поддержать ему голову и прежде всего головной шпилькой разнять ему зубы, а сама ухватилась за щеки и языком пропустила внутрь красный шарик. Затем она прильнула к его губам своими и стала дуть. Красный шарик вошел в горло вслед ее вдуванию и там заклокотал. Через некоторое время Кун очнулся и ожил. Видит - вся семья стоит перед ним... И ему казалось все происшедшее туманом: словно то был сон, от которого он просыпается. Теперь, когда вокруг него вся семья собралась тесным-тесным кружком, он оправился от испуга и выразил радость.

Решив, что в этом заброшенном месте долго жить нельзя, он предложил всем вместе вернуться к нему на родину. Весь дом наперерыв одобрял это предложение за исключением Цзяо Но, которой оно не нравилось. Тогда Кун стал просить ее поехать вместе с господином У.

Однако он с тревогой думал о том, что старик и старуха, пожалуй, не согласятся расстаться со своими детьми. Целый день говорили об этом, так и не поехали.

Вдруг вбежал, обливаясь потом и задыхаясь, молодой слуга из дома У. Все, крайне встревожившись, бросились его расспрашивать. Оказалось, что семья У в тот же день потерпела разгром. Весь дом погиб целиком.

Цзяо Но, топнув ногой, предалась горькой печали и не могла остановить своих слез. Бросились утешать ее, уговаривать. Теперь предположение о совместном возвращении на родину Куна было окончательно решено.

Кун пошел в город устраивать свои дела. Через несколько дней он все закончил, затем, работая ночами, собрал свое имущество и поехал домой.

Дома он дал юноше свободный сад, который с тех пор был постоянно закрыт снаружи и открывался только тогда, когда приходил Кун со своею Сун.

Кун жил с юношей и его сестрой, как одна семья. Вместе играли в шахматы, пили вино, беседовали, пировали. Сяо Хуань подрос и стал красивый, тонкий, изящный. В нем было что-то лисье. Когда он выезжал погулять в столицу или у себя на улицу, все знали, что это лисий сын.

Вот мое отношение к студенту Куну:

- Мне не завидно, что он получил очаровательную жену; но завидно, что он получил нежного друга.

- Смотреть на его лицо: можно забыть голод. Слушать его голос: можно «раскрыть щеки» в улыбку.

- Добыть столь прекрасного друга; иногда беседовать с ним, выпивать... как говорит поэт:

Свою красоту вручает мне он,
Душа же моя к нему идет.

...И это куда быстрее, чем в классическом стихе. «В спешке одежда наизнанку» - на зов властителя из дворца.